"...Абсурдизм вряд ли можно понять в его собственных терминах, потому что понимание — это о-смысл-ение, а осмысление — прямая противоположность абсурда. Если мы хотим понять абсурдизм, то мы должны взглянуть на него извне, избрав такую точку зрения, от которой происходит слово "понимание". Лишь таким образом мы сможем разогнать интеллектуальный туман, которым окутывает себя абсурдизм, отражая всякий разумный подход нападением на разум. Короче говоря, мы должны посмотреть на абсурдизм с точки зрения веры.
Абсурд — это всего лишь фаза современной прометеевской программы, когда появились колебания, сомнения и легкий привкус неминуемого дьявольского хаоса. Но если абсурдное мировоззрение заключает в себе меньше самоуверенности и больше страха, нежели гуманизм, оно разделяет гуманистическую веру в истинность избранного нашей цивилизацией пути, и, несмотря на свои сомнения, сохраняет гуманистическую надежду — надежду не на Бога и Его Царство, а на человека и его Вавилонскую Башню.
Абсурдное возможно лишь по отношению к чему-либо неабсурдному; идея о мировой бессмыслице может прийти в голову только тому, кто веровал в смысл бытия, и в ком вера эта не умерла. Философию абсурда нельзя понять в отрыве от ее христианских корней.
Апологеты абсурда, как и апологеты гуманистического стоицизма, видят здесь только "мужество", готовность жить не ожидая "утешения" в загробной жизни; они смотрят свысока на тех, кому требуется небесная "награда" за свои земные дела. По их мнению, нет нужды верить в рай и ад, чтобы "творить добро" в земной жизни. И это звучит вполне убедительно; многие, даже называя себя христианами, готовы отказаться от веры в вечную жизни ради "экзистенциальной" веры в единый текущий миг.
Весь смысл человеческой жизни зависит от истинности (или ложности) учения о бессмертии...
Идеология абсурда снова доказывает, что истина эта абсолютна и непреложна: если не она — то истины нет вообще. А если истины нет, если мы не должны принимать Христово учение безоговорочно и буквально, если Бог умер, если нет бессмертия, то существует только видимый нами мир, который абсурден, который есть ад.
Создается впечатление, что в большинстве работ о современном "экзистенциализме", изобразительном и театральном искусстве, разум и логика совершенно отброшены, а критические стандарты подменены неопределенным "сочувствием", "причастностью" и вне-логическими доводами о "духе времени", "творческом импульсе" и "осознании"; однако это вовсе не доводы, а в лучшем случае — просто размышления, в худшем же — пустословие.
У истоков абсурда, мы находим единственное средство против него: нужно снова стать христианами. Камю был совершенно прав, утверждая, что "приходится выбирать между чудесами и абсурдом". В этом отношении христианство и абсурд в равной мере противостоят рационализму и гуманизму, ограничивающим действительность рамками доступного человеческому разуму.
Чтобы преодолеть абсурд, недостаточно, к сожалению, ни благих намерений, ни отчаянных страданий, ни высочайшего художественного "гения". Одна только правда ведет за пределы абсурда, а ее-то как раз и нет ни в современном искусстве, ни в мире; ее-то отвергают со всей решительностью и те, кто осознанно проповедуют абсурд, и те, кто бессознательно влачат абсурдную жизнь".
Комментариев нет:
Отправить комментарий