Свящ. Андрий Трачук. Некоторые замечания о наших духовных приоритетах.

«… Мы домогаемся не победы, а возвращения братьев,
разлука с которыми терзает нас.»
Свят. Григорий Богослов Слово 41: «На святую пятидесятницу».

В преддверии V-го Всезарубежного Собора РПЦЗ хотелось бы затронуть некоторые важные темы относящиеся к прошлому и настоящему нашей Священной борьбы. Чтобы правильно сориентироваться в обозримом будущем, необходимо правильно определить главные духовные приоритеты нашего общего делания.
Для этого нужен ясный духовный ориентир способный сконсолидировать вокруг себя разрозненные силы всех «осколков» старой РПЦЗ. Надеюсь, что ни у кого уже не вызывает сомнения, тот факт, что для объединительного процесса нужна честная переоценка прошлого и настоящего, сопряженная с Христианской доброй волей. Всему «святому остатку» РПЦЗ необходимо сфокусироваться на наших старых традиционных духовных ценностях доминировавших в нашей Церкви с 1964 по 1985 годы. Нужна авторитетная личность из прошлого, бесспорный церковный авторитет, духовный облик которого способен объединить все разделенные группы.
Вне всякого сомнения, личность и деятельность Святого Исповедника Митрополита Филарета (Вознесенского), Третьего Первонерарха РПЦЗ, поможет нам в этом многотрудном деле. Почему личность Митрополита Филарета привлекает к себе наше особое внимание? Именно потому, что он указал верные ориентиры, по которым следует всегда направлять нашу церковную жизнь. Сейчас много говорится о правильности церковного курса по которому РПЦЗ вел смиренномудрый Митрополит Филарет, ибо он несомненно старался вести Церковь Царским путем. В те времена наша Св. Церковь была бесспорным форпостом Истинного Православия. Она духовно обогатилась и числено приумножилась и стала для многих ищущих Истины Кораблем спасения, прообразом Филадельфийской Церкви. Ныне РПЦЗ умалилась не только числено, но, к сожалению и духовно. Недавняя Уния с «сергианско-экуменической» М. П. подтверждает печальный факт всеобщей духовной дезориентации и повсеместной потере вкуса к Истинному Православию. Теперь мы пожинаем злые плоды многих неверных поступков и почти полный отход от благоразумного курса М. Филарета. Это справедливая плата за лукавство, карьеризм и пристрастность некоторых церковных руководителей изменивших весь внутренний дух и строй в Церкви. Они ввергли РПЦЗ воистину в лаодикийское состояние. Приспособленчество, двусмысленность и практически уже ни на чем не основанная фарисейская «сверхправильность» оттолкнули от РПЦЗ многих истинно-православных христиан искренне ревнующих о славе Божьей.
Мы незаметно теряем соль земли, но многие не хотят этого замечать! «Осколки» РПЦЗ увязли в междоусобной войне за т. н. «наследство» исторической РПЦЗ. Время неумолимо бежит и рано или поздно Господь строго спросит со всех «церковных вождей» бездарно упустивших момент для примирения, дарованный нам всем не по заслугам, а по особенной милости Божьей ради умиротворения всех враждующих перед лицом грядущей Апостасии.
Как известно, Бог гордым противится и только смиренным подает мудрость и благодать. Поэтому видимо мы еще нескоро сподобимся желаемого духовного единения. К сожалению исторический момент упущен, а недружелюбность набирает обороты. Конкуренция как известно неотъемлемая сторона рыночной экономики или даже примитивного базара, а в Св. Церкви ей не должно быть места. Но, к сожалению, конкуренция прочно укоренилась даже и в стане тех кто в internet – публикациях на словах отстаивает принципы ИПЦ и «старой» РПЦЗ. Говорю Вам Отцы и Братия дела наши очень плохи! Нечего тешить себя сиюминутными успехами, ибо перемен к лучшему почти нет! Нужно менять свое поведение и мышление, чтобы не только словом, но и делом подтвердить, что грядущая канонизация Митрополита Филарета, это не просто дань моде и не плод все той же конкуренции, а сознательный покаянный акт. Только так мы сможем угодить Богу и Его Св. служителю Митрополиту Филарету!
Среди наших Братий из разных самоорганизовавшихся малых истинно-православных Соборов, а также и в среде нашей части РПЦЗ признающей власть ВВЦУ, теперь все чаще поднимается вопрос о необходимости восстановления «старой» РПЦЗ. И этот факт не может не радовать всех сочувствующих этой абсолютно правильной мысли. Но как выясняется на деле термин «старая РПЦЗ» многими понимается не одинаково и, к сожалению, «старая РПЦЗ» у всех разного образца. Неизбежно напрашивается очевидные вопросы. А, что мы все понимаем под «старой РПЦЗ»? Какой смысл мы вкладываем в это название? Что мы собираемся восстанавливать и какие у нас приоритеты? Дух и принципы какого периода «старой РПЦЗ» мы вознамерились восстановить? Это важно уяснить! Будет ли нами избран за образец правления период Святого Филарета Нью-Йоркского? Или мы стремимся восстанавливать дух и принципы «старой» РПЦЗ времен правления покойного Митрополита Виталия (Устинова)? Мы конечно должны честно сказать, не взирая на лица, что по духу, методам и принципам Церковной Ортодоксии эти два периода очень отличаются друг от друга.
Для нашей общей духовной пользы необходимо нам решиться и на критическую, честную ревизию всего происшедшего в нашей Церкви начиная с 1986 года по 2007 год включительно. Без честного анализа прошлого нам точно не избежать будущих неверных действий и трагических ошибок! Необходимо трезво, без лишних эмоций высокомерия критически осмыслить все произошедшее за выше упомянутый период времени. Чтоже за проблемы должны быть затронуты в первую очередь?
Во-первых, необходимо определиться нам в своем отношении к Анафеме Экуменизма 1983 года. Есть большая нужда в выяснении распространения границ и пределов этой Анафемы. Это очень важный вопрос, требующий своего немедленного разрешения. Он напрямую связан с ревизией нашего прошлого. Какого взгляда будем придерживаться ныне? Будем ли мы по-прежнему стоять на двусмысленных позициях выраженных Митрополитом Виталием (Устиновым) в неоднозначном Рождественском Послании 1986 года? Или нам хватит мужества прислушаться к критическим доводам и справедливым замечаниям других ИПЦ? Необходимо нам спокойно без лишних эмоций обдумать и взвесить все «за» и «против». Справедливости ради нужно признать, что мы неоднократно попирали постановления этой Анафемы. Необходимо и желательно всем нашим «осколкам», всему «святому остатку» РПЦЗ возвратиться к первоначальной позиции, которую занимал Святой Митрополит Филарет Нью-Йоркский.
 Этим переосмыслением мы не на словах только, но и на деле подтвердили бы свою искреннюю приверженность к взглядам Свят. Филарета и Его «старой» РПЦЗ. В противном случае грядущая канонизация Св. Филарета будет мало чем отличаться от «сергианской» канонизации новомученников-иосифлян. Ведь они, признав их бесспорную святость, не признали их святых убеждений и идеалов борьбы. Скажем по совести, такая канонизация будет всего лишь формальностью и не более того. В Св. Писании такой формальный вариант прославления Пророков, из-за наличия в нем лукавства бескомпромиссно порицается. Что до Анафемы 1983 года то ее до сего дня никто не отменял. Тем не менее с 1986 года и в последующие года, ее правильные определения регулярно нарушались в РПЦЗ, особенно при Митрополите Лавре и это ужасно! Кто понимает силу анафематизмов тот не станет упорствовать в своих ошибках, пусть даже и не сознательных. Де-факто и де-юре, из-за этих нарушений на нас и до сего времени фактически сбываются слова давно всем известные: «…и под свою Анафему падоша.» Страшные последствия этих нарушений мы сполна вкусили в 2007 году. Задумаемся над тем, как это может сказаться на нас не только при жизни, но и главное в вечности! Это должно нас не на шутку беспокоить и тут не до сбережения лица и важных поз!
Смиренно обсудив этот вопрос, выясним для себя хотя бы теперь четкие меры и приделы распространения этой святой Анафемы.
 Во-вторых, необходимо решить для всей нашей полноты РПЦЗ вопрос о правомочности ранее наложенных прещений на тех чад РПЦЗ, которые в силу разных объективных причин отошли от Нее, начиная с 1986 года по 2007 год в период правления Митрополита Виталия и Митрополита Лавра. Трудность решения этого вопроса очевидна. Но при христианской доброй воле он может получить свое непредвзятое разрешение. Если конечно мы сами искренне хотим торжества справедливости и братолюбия. Ибо самим Господом нам заповедано благословлять и злословящих нас.
 В период Первоиераршества Митрополита Филарета РПЦЗ бурлила разными противоречиями внутри Епископата, клира, монашествующих и мирян. Уже тогда наметились будущие разделения на т.н. «партии» и это исторический факт. Но, благодаря мудрой и справедливой политики Первоиерарха Митр. Филарета, на прямую не принадлежавшего ни к одной из «партий», в РПЦЗ не была допущена междоусобица и сохранялась свобода мнений. Он был как невидимая стена, разделяющая враждующих, ибо руководствовался не принципом целесообразности, а сугубо принципом совести и максимальной непредвзятости в суждениях. За это многие Его уважали и даже любили! В те годы РПЦЗ численно возросла, удостоившись славы Филадельфийской Церкви, а глава Ее, Митрополит Филарет среди поместных ИПЦ негласно именовался Ангелом Филадельфийской Церкви. Период Его правления современными церковными историками справедливо наименован Золотым временем. Тогда в РПЦЗ доминировала пастырская любовь, строгая духовная дисциплина чуждая всякого деспотизма и умеренная аскеза с абсолютной официальной Ортодоксией!
 Начиная с 1986 года, в Церкви возобладала узкопартийная линия одной из «групп», вследствие чего нарушился баланс сил, повлекший за собой усиление авторитаризма и нарушение соборности. Одних протестовавших против нововведений изгнали из РПЦЗ, других для «пользы дела задвинули на покой», а некоторые, чтобы выжить, как хамелеоны видоизменились. В итоге эти ренегаты полностью сдали нашу Церковь в 2007 году в «лапы» «церкви лукавнующих».
 Приснопамятный Еп. Григорий (Граббе), со скорбью признавал, что со смертью Митроп. Филарета, в РПЦЗ любовь сильно подмяли строгой дисциплиной и нетерпимостью к инакомыслию. Еп. Григорий сам стал жертвой интриг и изменившегося церковного курса. Вот Его слова: «… Перед нами пример Лос-Анжелосской епархии, как можно по строгости без любви и привязанности к карательной акции свести небольшую епархию (около 10 приходов) – к всего лишь одному!» (Письмо еп. Григория Митрополиту Виталию, от 24 марта / 6 апреля 1994 года).
 В другом своем письме Вл. Григорий пишет следующее: «Относительно отошедших от нас Вы ошибаетесь. Прежде всего это не только греки, а тут и русские, и американцы. Мне всегда легко было с ними работать. Они отошли от нас, потому что наши Преосвященные их выжили. Это плод вражеской агентурной работы и шовинизма с нашей стороны (некоторых епископов) и устранения из управления руководства любовью. Ведь о. Пантелеимона осудили без следствия. Ни один следователь не был в монастыре, как ни разу не был Митрополит [Виталий]. Ничего из оправдательного материала, который еще я передал, не принималось во внимание; обвинение построено на показаниях людей, которые по канонам не могут быть свидетелями против священников. Показательно, что вся братия осталась с о. Пантелеимоном. Система главного следователя, Ариеп. Антония Л. Анжел., заключается в том, чтобы довести человека до отчаяния несправедливостью, побудить его в таком состоянии уйти, и тогда лишить его сана за это. Способ упрощенный, но не христианский. Применение его в делах о.Антония и о.Пантелеимона было признано Митрополитом в разговоре с делегацией духовенства. Меня убрали, потому что я все время напоминал о канонах. При моем участии невозможно было провести беззаконных определений… Между прочим, о. Пантелеимон раньше всегда высказывался против того, чтобы у нас был поставлен грек архиереем. Он ушел, только когда выбранного игумена утвердили, а через несколько дней обвинили без суда, а настоятельство получили Архиеп. Антонию Лос Анжел., который явно действовал как таран для разрушения монастыря, имеющего большое и очень ценное имущество, собранное о. Пантелеимоном».
 Поэтому, признавая наличие явно вопиющих фактов несправедливости и предвзятости и учитывая возможность неверного суда по пристрастию решительно необходимо пересмотреть правомочность вынесенных прещений. В место солидаризации с репрессивными решениями прошлых наших Синодов бывших после 1986 года, необходимо хотя бы для успокоения своей совести пересмотреть их решения дабы убедится еще раз в их справедливости.
 Во имя пользы церковного делания и нашей Священной Борьбы необходимо всем воздержаться от заявлений о чьей-либо безблагодатности и раскольничестве. Пусть все «осколки» старой РПЦЗ, кому не на словах только дорого наследие Свят. Митрополита Филарета, вынесут аналогичные справедливые суждения отражающие отношения этих Малых Соборов к выше затронутым темам. Из этого будет видно, кто чем «дышит» и кто ближе к Истине. Это поможет нам постепенно прийти к единодушию, единомыслию и к чувству потребности друг в друге.
Если станем на твердый фундамент той экклесиологии и вразумительной церковной политики, которую исповедовал Святитель Божий Филарет, тогда у нас будет предпосылка к настоящему Единству. В противном случае, если не будет у нас уяснены главные приоритеты, а у каждого малого Собора ИПЦ будут свои внутрицерковные авторитеты возведенные до ранга непогрешимости, тогда уж точно придется оставить на долго всякую мысль о примирении, объединении и единоверии.
 Сейчас уже видно, что у всех ИПЦ внутри назревают большие проблемы, а небольшие удачи, выражающиеся в приобретении небольших групп присоединившихся к враждующим друг с другом Синодам не должны убаюкивать их бдительность и христианскую совесть. Нужно понять всем, что за счет присоединившихся верных из других юрисдикций, а также церковных «туристов» реального перевеса все равно никому не достичь. Необходимо объединение и укрупнение нескольких автономных ИПЦ, наиболее близких по духу и взгляду. С внешней стороны дéла может показаться, что дела всех ИПЦ обстоят, пожалуй, несколько лучше сравнительно с тем, как это было раньше, но внутренняя сущность положения от т.н. «присоединений» и «перебежчиков» оттого нисколько не изменилась к лучшему, скорее даже – наоборот. На самом же деле выражаясь словами Свят. Василия Великого: «Обстоятельства сильно склоняются к разрушению Церквей», а «общее положение Церкви уподобляется… старой одежде, которая легко раздирается по ничтожным причинам». Мы тоже постепенно погружаемся в то состояние междоусобиц о котором Свят. Василий точно сказал как о состоянии самоуничтожения. «С чем сравним настоящее состояние?...Это обуревание Церквей не свирепее ли всякого морского волнения?...Друг на друга нападая, друг другом низлагаемся. Кого не низринул противник (относительно нас теперешних: «сергианин», «экуменист» или «безбожник»), того уязвляет защитник! Если враг низложен и пал, то наступает на тебя прежний твой заступник … и зло, кажется укоренилось до того, что стали мы неразумнее бессловесных животных; ибо они если одной природы, живут одним стадом, а у нас жестокая война с нашими домашними» теперь «всякий – богослов, хотя и тысячи пятен лежат у него на душе».
 В другом месте Свят. Василий говорит: «В это злое время … во всех охладела любовь, исчезло единодушие братий, и неизвестно стало им единомыслие, прекратились дружеские увещания, нигде нет христианского милосердия, нигде нет сострадательной слезы. Теперь одни подставляют ногу, другие ругаются над падшим, а иные рукоплещут». (Свят. Василий Вел., «О Святом Духе», глава 30, пар. 76, 77, 78)
 Поэтому будем терпимы к взглядам друг друга. И тут пригодится нам всем опыт церковной политики «старой» РПЦЗ времен правления Свят. Митрополита Филарета  Выше уже было сказано, что в Его время внутри РПЦЗ было очень не спокойно, но т.н. при этом сохранялась свобода мнений и высказываний. Допускалась критика конкретных духовных личностей и эта критика часто доходила до серьезных столкновений между «партиями», но духовная культура и большой авторитет Митрополита Филарета не допустили анархии и самоуничтожения враждующих. К сожалению духовного авторитета такой величины, каким был Св. Первоиерарх РПЦЗ Митрополит Филарет ныне среди нас нет. Тем не менее, при наличии выше упоминаемой христианской доброй воли, пристойных высказываний в Интернете и реальном снисхождении к мнениям и критическим высказываниям оппонентов мы вполне можем постепенно обрести вожделенное единение (хотя бы) евхаристическое, а в последствии и при необходимости каноническо-административное. Мы все во имя единения всех истинно – православных, должны определиться в том, что для нас духовно дорого и наиболее ценно из прошлого ИПЦ и РПЦЗ. Это поможет нам обрести «под ногами» действительно стóящий духовный фундамент по милости Божией лишенный всякой лживости, мелочности и личных амбиций. Мы обязаны принять единую для всех систему духовных координат, а для этого необходимо принять общую для всех точку отсчета. Необходимо честно выявить тот исторический момент, с которого начались в РПЦЗ нестроения и отход от спасительного курса Свят. Филарета, ІІІ-го Первоиерарха РПЦЗ. В этом залог исправления нашей нынешней тяжелой ситуации.
 Только при таком честном подходе, лишенном всякой суеты и двусмысленности будет у нас основание надеяться, что мы будем праздновать новую Неделю Торжества Православия. Да совершиться это как можно скорее молитвами Пресвятой Владычицы Богородицы, Святых Новомучеников и Исповедников и всех Святых. Аминь.

 Свящ. Андрей Трачук.
__________________________________________

Письмо епископа Григория (Граббе) митрополиту Виталию1
Его Высокопреосвященству
Высокопреосвященнейшему Митрополиту Виталию
Председателю Архиерейского Синода
Русской Православной Церкви Заграницей
Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Владыко! Очень давно уже, собственно, с первых дней возглавления Вами нашей Зарубежной Церкви, я с большим беспокойством и сердечной тревогой следил за тем, как быстро стала она скользить в пропасть административного развала и канонического хаоса.
Я все это время подавлял в себе желание откровенно высказать Вам свое беспокойство за судьбы нашей Зарубежной Церкви, главным образом, ввиду опасения, что всякое мое высказывание будет воспринято Вами как моя лич­ная обида.
Поверьте, Владыко, что, хотя у меня и не могло не быть чувства известно­го огорчения в отношении членов Собора и Вас лично, я, по милости Божией, ни к кому не питал никаких недружелюбных чувств. Как Вы и сами знаете, я всеми мерами старался и стараюсь в первую очередь руководствоваться инте­ресами нашей Церкви и за границей, и в России.
Я очень прошу Вас терпеливо выслушать мои наблюдения, касающиеся лет, когда я перестал быть секретарем Синода.2 Хотя я уже не несу никакой формальной ответственности за последующие судьбы нашей Церкви, я не могу равнодушно наблюдать все происходящее теперь на моих глазах.
Наши беды начались с первого же Архиерейского Собора, состоявшегося после кончины Митрополита Филарета. На этом Соборе первым его незакон­ным актом было решение о предании следствию и суду о. Антония,3 которого члены Собора, фактически, лишили даже возможности подачи апелляции, ибо ему пришлось бы подавать ее тому Собору, который вынес незаконное поста­новление. Мое указание на нарушение канонов и консисторских правил4 было принято членами Собора только как пристрастие отца к сыну и никак не боль­ше, а доклад о. В. Шишкова5 на имя Собора с указаниями на неканоничность производства по этому делу был принят как нанесение оскорбления Собору.
Может быть, Вы вспомните, что Вы самолично сказали о. Антонию, что хотели бы, чтобы он «исчез». Он тогда в полном недоумении спросил Вас, куда именно, на что Вы не соизволили дать ему ответа. Когда же он, по Ваше­му же собственному желанию, «исчез» из Зарубежной Церкви,6 Вы в спеш­ном порядке объявили его подлежащим лишению сана, чего, слава Богу, не довершили. Этим актом наша Церковь лишилась исключительно трудоспо­собного и талантливого работника.7
В результате Иерусалимская Миссия до сих пор так и не имеет своею На­чальника, былой престиж наш в Иерусалиме (и в Патриархии, и в Израиль­ском правительстве) оказался совершенно уничтоженным; Палестинское Об­щество, всегда бывшее мирским и самостоятельным, сейчас судится с Сино­дом, отстаивая свои права, а немалые средства, полученные о. Антонием за конфискованное 40 лет тому назад имущество, — почти все растрачены на несколько ненужных судебных процессов.
Чтобы иллюстрировать отношение членов Собора того времени в отноше­нии меня, не откажите вспомнить речь на банкете по случаю Вашего избра­ния. Тогда еще протопресвитер, о. Иоанн Легкий, приветствуя Вас сказал, что радуется, что в моем лице Вы будете иметь такого же опытного и верного помощника, как и три Ваших предшественника.
К величайшему моему удивлению, прогладывая протоколы после оконча­ния Собора я увидел, что речь его была воспринята как «оскорбление всему Архиерейскому Собору». Это удивительное постановление так и осталось в протоколе как «назидание потомству».
 В это время Вы предложили мне сохранить за собой имевшиеся в моем ведении приходы и прибавить к ним еще и несколько пенсильванских. По Вашему указанию, я составил тогда список приходов, которые должны были войти в мою епархию. Но когда я пришел на заседание, то Вы задержали мой доклад по этому делу и резко обрушились на меня за мою «несостоятельность» как администратора и, фактически, поставили мне ультиматум: или самому подать прошение об уходе на покой, или же быть судимым Собором, хотя и неизвестно, за что. Видя, что и Вы, и большая часть членов Собора ищете возможности изгнать меня из своей среды, я во имя церковного мира подал заявление об отставке, хотя ровно никакой вины, достойной суда и увольне­ния, я за собой не чувствовал. Причиной недовольства членов Собора было выставлено неумелое с моей стороны ведение дел в Риме, хотя я тогда полно­стью поддержал мнение посланного туда в качестве следователя Арх. Анто­ния Лос-Анжелосского.
 Только покойный Арх. Серафим Чикагский, несмотря на уже предсмерт­ную болезнь, написал Вам решительный протест против моего незаконного увольнения с Вашингтонско-Флоридской кафедры.
 На этом же Соборе неожиданно было заявлено, что Секретарем Синода назначен Арх. Лавр,8 а его заместителем Еп. Иларион.9 В повестке Собора смена Секретаря не значилась. Мне пришлось самому указать Собору, что, назначая на должность кого бы то ни было, надо предварительно освободить это место от другого лица, занимающего должность. Я сразу же подал в отставку. Меня, однако, не могло не беспокоить то, чего члены Собора не поже­лали принять во внимание, а именно — что новый Секретарь Синода будет жить на расстоянии 200 миль от Канцелярии, а его заместитель — совершен­но неопытный в канцелярской процедуре человек.
 Мое такое скоропалительное удаление после 55 лет служения Зарубежной Церкви в должности Секретаря Синода (хотя и называвшейся в разное время по-разному) должно было показать нашим врагам, что у нас произошла рево­люция, что, несомненно, отразилось бы плохо на престиже Синода. Заботясь о возможном в данный момент сохранении достоинства Синода, я должен был сам указать Вам на это обстоятельство. Видимо, Вы и сами почувствовали тогда некоторую неловкость, и мне была выражена лаконичная благодарность. Достойно внимания и то, что со мной обошлись, как с провинившейся гор­ничной, именно в тот год, когда Собор постановил торжественно отмечать 50-летие со дня кончины Митрополита Антония. Собор совершенно игнори­ровал факт, что я не только был назначен на работу в Синод по личному жела­нию Митрополита, но и был одним из его ближайших и наиболее доверенных сотрудников.
 В виду этого отказалась от обязанностей Делопроизводителя Канцелярии моя дочь,10 которая в течение четырех десятков лет была моим негласным секретарем и ближайшей сотрудницей. У нее уже имелся громадный опыт работы при церковной администрации. Приняв безоговорочно ее отставку, Вы этим лишили Синодальную Канцелярию ее главного работника.
 С моим и ее уходом сразу же закрылся Отдел Внешних Сношений Синода. Этот отдел получал все большее и большее значение в глазах других Право­славных Церквей. Перепечатки из издававшихся им «Оповещений» уже стали появляться в официальных органах некоторых поместных Церквей. Это был новый удар по престижу Синода.
О расстройстве дел нашей Канцелярии я могу судить по ряду признаков. Так, мне из России были присланы копии Ваших писем Архиепископу Лаза­рю" и Еп. Валентину.12 Во-первых, мне очень скоро удалось выяснить, что документы эти были неизвестны обоим Секретарям Синода, которым я и пере­дал эти копии. К тому же сам предмет этих писем, по щекотливости своего содержания, требовал бы представления Вами проекта их на обсуждение Архиерейского Синода. Но оказалось, что письма эти не только были отправ­лены без ведома Секретаря, но еще имели и целый ряд других дефектов, на­глядно показавших несостоятельность Вашей личной Канцелярии. При нали­чии русских бланков, они были написаны в Россию на английских; у них не имелось не только номера, но даже и даты. В письме Арх. Лазарю не было указано, кому оно посылается, а титул Еп. Валентина был неполным. В довер­шение, и сам текст писем был далеко не на грамматической и стилистической высоте. К тому же еще выяснилось (что особенно страшно), что под обоими письмами стояла не Ваша собственноручная подпись, а факсимиле!
 Благодаря неопытности Секретарей и полному незнанию или же намерен­ному игнорированию канонов, наша Церковь потеряла больше 20-ти прихо­дов, два греческих монастыря и целый ряд клириков. Это привело наш Синод к еще одной громадной потере нашего престижа. Я уже не говорю о тысячах соблазненных нами мирянах — греках и американцах. В числе ушедших от нас священников мы потеряли и несколько выдающихся, наприм., Мелехо­ва,13 Паласиса,14 Карраса15 и др. Греческие священники, пожертвовавшие для перехода к нам своими очень богатыми приходами, вдруг оказались выжиты­ми из Русской Церкви. Все канонические и административные преступления против этих инородных приходов приписываются ими Вашей личной антипа­тии ко всем нерусским православным.
 Синодальный дом перестал существовать как центра нашей администра­ции. Заседания Синодов и Соборов устраиваются, по большей части, в любом месте, только бы не в Синодальном Доме. При том, что Вы редко бываете в Нью-Йорке, Вл. Иларион много отсутствует, а Канцелярия в его отсутствие не функционирует, — в нашем былом центре часто не имеется ни одного от­ветственного лица, способного дать правильную информацию или же понять, что надо делать с информацией, полученной со стороны. Нередко «ответствен­ным» лицом оказывается очередной дежурный телефонист.
 На Вашу секретаршу имеется много жалоб со стороны духовенства, посе­щающего Синод, главным образом, за ее грубость и неприветливость. Мне известны случаи, когда она отказывалась связать Вас по телефону даже и с Епископами. Лично я не раз оказывался в таком положении. Впрочем, отка­зывая мне в связи с Вами, она со мной была вежлива. Но ее часто вызываю­щее поведение навлекает нарекания и по отношению Вас лично, ибо многое говорится и делается ею Вашим именем.
 Синодальный собор, всегда славившийся своими уставными и очень бла­голепными соборными сложениями, давно уже не имеет даже и одного посто­янного священника. Роль такового старается посильно исполнять Вл. Илари­он. Но люди, обращавшиеся в Синод за исполнением требы в его отсутствие, нередко получали мало вежливые отказы дежурных.
 Постоянно сменяющиеся в соборе священники с видимым затруднением читают по церковно-славянски, делая ошибки даже и в часто повторяющихся субботних Евангелиях.16
Не лучше обстоит дело и в Восточно-Американской епархии. Мне неоднократно приходилось слышать сетования наших священников на то, что со времени возглавления Вами этой епархии в ней ни разу не было епархиаль­ного Съезда, несмотря на то, что на пастырских съездах отцы настоятели Вас об этом настойчиво просили. У многих священников — чувство оставленности Вами этой епархии, в особенности когда они узнают о том, что в Канаде епархиальные Съезды бывали.
 У некоторых стало вызывать беспокойство опасение потерять гарантию сохранения своего приходского имущества. Так, имущество Восточно-Аме­риканской епархии и при нем прихода в Глен Кове вдруг было объявлено собст­венностью Архиерейского Синода, давно уже намеревавшегося закрыть при­ход, а недвижимость епархии продать в свою пользу.
 Что касается наших дел в России, то Вы и сами знаете, сколько докладов я сделал по этому вопросу, ни разу не получив на них никакой реакции, ни Ва­шей лично, ни со стороны Канцелярии Синода.17
 Особенно огорчило меня Ваше запрещение мне в марте месяце предста­вить лично свой доклад Синоду и принять участие в суждениях по его содер­жанию. Это совершенно беспрецедентный случай в истории Зарубежной Церк­ви. Я не знаю ни одного случая, когда Епископу было бы отказано в праве огласить свой доклад Синоду.
 Актуальность моего доклада подтвердилась последовавшими один за дру­гим событиями в России. Правильно поставленная администрация должна предупреждать события, а не только наспех реагировать на них, как это со­вершенно очевидно происходит теперь. В результате мы довели дело возмож­ного возрождения Церкви в России до самого нежелательного конца.18
 Гонимые завистью и злобой, некоторые наши Преосвященные оказали вли­яние на весь курс нашей церковной политики в России.19 Вследствие этого, наш Синод не понял смысла миссии нашего существования за границей.20
Как я предупреждал Синод в своем последнем докладе, мы сделали абсо­лютно все возможное для того, чтобы вынудить Российских Преосвященных отделиться от нас административно.
 Им пришлось исходить из Постановления Патриарха Тихона от 7/20 нояб­ря 1920 г. за № 362 для того, чтобы окончательно не погубить начавшегося дела возрождения Русской Церкви в нашем Отечестве. Наш же Синод, не имея перед глазами ничего, кроме карательной тактики, исходит только из положе­ний нормализованной церковной жизни. А между тем, Постановление Патри­арха имело в виду сохранение церковного строительства в совершенно бес­прецедентных исторических и церковных обстоятельствах.
 Указ составлен на разные случаи, вплоть до способов восстановления Цер­ковного Управления в условиях даже его упразднения (см. ст. 9) и «крайней дезорганизации церковной жизни». Эта задача ставится для исполнения лю­бому уцелевшему архиерею, только бы он был подлинно православным.
 В таком положении почувствовали себя Российские Архиереи, когда по­чти два года подряд их запросы и обращения оказать поддержку против при­теснений со стороны Московской Патриархии встречались полным молчани­ем со стороны нашего Синода.
Видя канонический хаос, вызванный в их епархиях Епископом Варнавой и молчаливое попустительство в отношении к нему Синода, Российские Ар­хиереи пришли к заключению, что иного способа не губить всего дела нет, кроме как им руководствоваться патриаршим Постановлением за № 362.
 Наш Синод незаконно убрал на покой Епископа Валентина за принятие им громадного прихода в Ногинске, который надеялся для себя получить Еп. Вар­нава, но никак не реагировал на то, что этот же Еп. Варнава предательски опозорил Синод, от его имени подавши прошение об принятии его в общение с украинским самосвятом!
Я не знаю, читали ли на заседании Синода полный текст Постановления от 7/20 ноября. Я и сам раньше уделял ему сравнительно мало внимания, а те­перь, прочитав его, вижу, что Российские Преосвященные имеют полное пра­во на него ссылаться, и это обстоятельство вскроется в неизбежно предстоя­щей теперь полемике. Я боюсь, что своими решениями Синод уже открыл путь к этой нежелательной полемике, а она будет угрожать расколом не толь­ко в России, но и у нас здесь.
Односторонний подход любителей расколов очень опасен. Перед нами пример Лос-Анжелосской епархии, как можно по строгости без любви и привязанности к карательной акции свести небольшую епархию (около 10 прихо­дов) — к всего лишь одному!
Есть вещи, которых остановить никак нельзя, и от совершившегося факта тоже никак не уйти. Если наш Синод сейчас не оценит правильно происшед­шего исторического момента, то и так уже бесконечно подорванный его пре­стиж (особенно в России) — будет окончательно и бесславно погублен.
Все годы существования Зарубежной Церкви мы пользовались уважением и славой ни за что иное, как за бескомпромиссную верность канонам. Нас ненавидели, но не смели не уважать. Теперь же мы показали всему право­славному миру, что каноны для нас — пустой звук, и мы стали посмешищем в глазах всех, кто только имеет какое-то отношение к церковным вопросам.
Вот и Вы сами на Соборе в Лесне изволили сказать нам, его участникам, что сейчас не время разбираться в канонах, а надо быстро действовать. Вы, будучи кормчим церковного корабля, торжественно перед всем Собором объя­вили нам, что теперь надо торопиться плыть без руля и без ветрил. Тогда Ваши слова повергли меня в большое смущение, но я, зная Ваше раздражение про­тив себя от того, что настаиваю на необходимости жить по канонам, все же надеялся, что не все еще потеряно, и что наши Преосвященные как-то отрях­нутся от всего этого кошмара последних лет.
Подумайте, Владыко, о десятках тысяч соблазненных нами православных людей заграницей и в России. Не успокаивайте себя мыслью, что если где либо вина и есть, то она поровну ляжет на всех наших архиереев. Основная вина все же будет на Вас, как на вожде нашего Собора. Мне приходилось слы­шать от некоторых Преосвященных, что бывает, что Синод постановляет одно, а Вы потом, не считаясь с бывшими постановлениями, самолично их меняете или же попросту отменяете.
Вот и сейчас, как стало уже довольно широко известно, после бурного мартовского заседания Синода он разошелся, не вынеся ни одного постанов­ления. На нем обсуждался вопрос об запрещении в священнослужении Российских Архиереев, и, тем не менее, Вы требовали от Секретариата отправки указа об запрещении епископов, не находившихся даже и под следствием. И с точки зрения 34-го Апостольского правила,21 и церковно-административной, это — беспрецедентное беззаконие.
Вспомните, Владыко, Вашу обличительную речь Митрополиту Филарету, когда в 1985 г. Вы минут 10 подряд громили его за нарушение 34-го Апос­тольского правила. Преступления Митрополита Филарета представляются мне совершенно ничтожными в сравнении с тем, что имеет место теперь. Он толь­ко награждал иногда по просьбе своего келейника чужих клириков, но никог­да не вмешивался в дела епархий своих собратий, как стали делать это и лич­но Вы, и некоторые наши Преосвященные. О. Никита не смог добиться от покойного Митрополита тех неканонических актов, которыми теперь пестрит деятельность Еп. Варнавы и некоторых других, с Вашего молчаливого согла­сия, как Первоиерарха, которому все эти обстоятельства должны быть хоро­шо известны.
Простите, Владыко, если мое письмо причиняет Вам огорчение. Я отнюдь не имел и не имею целью Вас уязвить и обидеть. Перечисляя сейчас в хроно­логическом порядке результаты Вашего правления последних лет (куда не­вольно пришлось включить и некоторые нарушения правил в отношении меня и о. Антония), — я отнюдь не имел целью жаловаться на свою судьбу. Вам, конечно, должно быть известно, что я ни разу не высказал никакой обиды или жалобы личного характера. Я пишу это письмо только для того, чтобы на­глядно показать Вам, как, съехавши с канонических рельс в 1985 году, мы стали все больше и больше отходить от основных церковных канонов и пра­вил нашей Поместной Церкви и теперь довели все дела в России и у нас за границей до самых печальных результатов.
Я был свидетелем и участником славного периода жизни Зарубежной Церк­ви, а теперь с болью смотрю на то, что считаю уже бесславным ее концом.
Рост наших заграничных приходов со смертью Митрополита Филарета прекратился. У нас не имеется никаких кандидатов для замещения архиерейских кафедр, что свидетельствует о том, что мы постепенно будем уменьшаться. И вот в этот-то судьбоносный момент мы запросто отказываемся от с такими трудами налаженной связи с Россией.
Наш Синод должен понять, что мы сами своими действиями вызвали уско­ренный административный отход от нас Российских Архиереев. Он так или иначе должен был произойти на основании Постановления Патриарха Тихона от 7/20 ноября 1920 г. и нашего же собственного «Положения о Русской Право­славной Церкви Заграницей». Если мы сейчас этого не поймем, то только про­демонстрируем перед всем миром нашу полную несостоятельность и такое же непонимание всей возложенной на нас Промыслом Божиим исторической миссии.
Российские Архиереи в резолюции от 22 марта заявили о своем молитвен­ном единении с нами и вознесении Вашего имени за богослужением, а мы, вместо понимания беспрецедентного положения церковных дел в России, и не думая о церковном строительстве и десятках тысяч соблазненных людей, — отвечаем на все только канонами, предусмотренными для применения в нор­мальных обстоятельствах.22
Вам совершенно необходимо резко и решительно повернуть руль нашей администрации в сторону соблюдения канонов, пока еще не поздно.
Не допустите же, Владыко, чтобы Ваше имя в истории Русской Церкви было связано не с продолжением мирного строительства церковной жизни, а с резким и позорным ее разрушением и в России, и Заграницей.
+ Епископ Григорий
 24 марта / 6 апреля 1994 г.
________________________________________________________________________________________________
1 Печатается по копии с машинописного оригинала, подписанного лично Влады­кой Григорием. Это письмо было опубликовано впервые в книге: Граббе, Письма. 119-126. В книгу вошло довольно много интересных писем Вл. Григория к разным лицам 1953-1994 гг., но, к сожалению, письма не сопровождены какими-либо приме­чаниями или пояснениями.
2 В 1986 г.
3 Архимандрит Антоний (Граббе), сын Вл. Григория, впоследствии епископ; скон­чался в 2005 г., будучи епископом на покое в Российской Православной (Автоном­ной) Церкви.
4 Владыка Григорий считался одним из лучших канонистов в РПЦЗ, но даже он всерьез воспринимал «консисторские правила», ставя их наравне с канонами Церкви, хотя эти правила суть не что иное как постановления, исходившие из неканоничного «ведомства православного исповедания», каковым реально был и назывался Синод со времен Петра I, существовавшие в Русской Церкви синодального периода, не мо­гущие иметь никакой силы или обязательности в решении церковных дел.
5 Протоиерей Владимир Шишков, зять еп. Григория (Граббе).
6 Отец Антоний ушел в один из греческих старостильных Синодов.
7 Архим. Антоний в 1969 г. был назначен начальником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, впоследствии стал председателем Православного Палестинского Общества и, в целях защиты имущества Миссии и ППО, вчинил иск правительству Из­раиля, требуя компенсации за отобранное и переданное СССР в 1948 г. недвижимое имущество РДМ и ППО; архим. Антоний выиграл этот судебный процесс в 1985 г. Митрополит Виталий, став Первоиерархом РПЦЗ, уволил о. Антония от должности начальника РДМ, а также сделал окончившуюся неудачей попытку подчинять ППО Архиерейскому Синоду РПЦЗ. См. подробнее: Церковные новости № 3 (79) (1999) 1-2; №2 (84) (2000)3.
8 Сиракузский и Троицкий, в настоящее время Первоиерарх РПЦЗ.
9 В настоящее время — епископ Австралийский.
10 А. Г. Шатилова.
11 Журбенко.
12 Русанцову; ныне — митрополит Суздальский и Владимирский, Первоисрарх Российской Православной (Автономной) Церкви.
13 Протопресвитер Виктор Мелехов. Уйдя из РПЦЗ, он побывал в нескольких юрис-дикциях.
14 Протоиерей Никита Палассис, ныне священник НОСNА.
15 Иеромонах Панагиотис (Каррас), ныне настоятель прихода Св. Нектария в То­ронто (Канада) (НОСNА).
16 Очевидно, читаемых на воскресных утренях, т. е. во время всенощной в суббо­ту вечером.
17 Доклады были опубликованы: Суздальский паломник № 18-20 (Специальный выпуск) (1994) 88-92, 94-95, 121-132, 147; № 22 (1995) 33-39. Два из них помещены также в: Граббе, Завет святого Патриарха... 303-319.
18 Подробно об этих событиях, которые далее кратко излагает еп. Григорий, см.: В. Мосс, Российская Православная Церковь. Очерк истории новейшего периода (1982-1998 гг.) // Суздальские епархиальные ведомости № 8 (Июнь-Сентябрь 1999) 7-18; 10-летие открытых приходов РПЦЗ в России // Вертоградъ-Ипформ № 7-8 (64-65) (2000) 21-43; более кратко см.: Мосс, Православная Церковь на перепутье... 332-335; см. также материалы в Интернете: www.roac.ru (на русск. яз.), www.roac-suzdal.narod.ru (на англ. языке).
19 Противниками вл. Валентина выступили прежде всего архиеп. Марк (Арндт) и еп. Евтихий (Курочкин).
20 Наиболее подробно взгляды Вл. Григория на эти печальные события изложены в двух его докладах (Граббе, Завет святого Патриарха... 303-319).
21 «Епископам всякого народа подобает знати первого в них, и признавати его яко главу, и ничего превышающего их власть не творить без его рассуждения: творити же каждому только то, что касается до его епархии и до мест, к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо тако будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец и Сын и Святой Дух».
22 Архиереи РПЦЗ повели себя так, будто РПЦЗ являлась Поместной Церковью в полном смысле слова, тогда как в «Положении о РПЦЗ» сказано, что она — только часть Российской Церкви, временно самоуправляющаяся, и потому, конечно, РПЦЗ никоим образом не могла претендовать на то, чтобы управлять из-за границы всей Российской Церковью.
_________________________________________
Два письма французских клириков РПЦЗ1
2.1. Митрополиту Виталию
Париж:, 19 марта / 1 апреля 1987 г.
Его Высокопреосвященству Митрополиту Виталию
Председателю Св. Синода Русской Православной Церкви за границей
«Лучше война, нежели мир, отделяющий нас от Бога»
Св. Симеон Новый Богослов
Владыко, благословите!
На нашей встрече в июне 1986 года в Лесненском монастыре, где Вы нас приняли, как добрый отец, и выслушали наш доклад о наших проблемах, Вы сказали нам потерпеть, пока Вы «не обуетесь в сапоги митрополита», как Вы сами выразились. Поэтому мы были терпеливы, храня молчание. Однако, вме­сто разрешения наших вопросов, мы с большим удивлением обнаружили в Вашем Рождественском Послании, что экклезиологические тезисы Владыки Антония Женевского теперь официально приняты Русской Зарубежной Цер­ковью. Мы более не находим строгости Вашего исповедания веры, и это нас глубоко опечаливает.
Что касается анафемы, Вы написали: «Мы провозгласили анафему экуме­низму для чад нашей Церкви только, но этим мы очень скромно, но твердо, нежно, но решительно, как бы приглашаем задуматься поместные церкви».
Мы поражены таким толкованием анафемы, которого мы нигде не находим ни в святоотеческом Предании, ни у наших канонистов. Анафема — это не при­глашение задуматься, но проклятие ложному учению и тем, кто его проповеду­ет, — поскольку не бывает ереси без еретиков. Все анафемы, провозглашенные Свв. Отцами и Соборами, были направлены против еретиков и их ересей.
Однако, следуя теории Владыки Антония Женевского, которую Вы, оче­видно, заимствуете, мы можем молиться с теми, кто принадлежит к этим ере­сям. Все «официальные» Церкви, которые вы теперь признаете православны­ми, являются активными членами Всемирного Совета Церквей, который в своих основах утверждает следующих принцип: никакая отдельная церковь не может претендовать на то, что она одна обладает всей Истиной. Вступая во Всемирный Совет Церквей, каждая поместная Православная Церковь отрека­ется от Единой Истинной Православной Церкви.
Анафема без еретиков отменяет сама себя, т. е. аннулируется и, в свою очередь, покрывает позором тех, кто ее провозгласил.
В своей Книге Правил («Пидалион») Св. Никодим Святогорец различает два значения слова «анафема»: «Анафема — то, что отделено людьми и посвя­щается Богу; и также мы называем анафемой то, что отделяется от Бога Церко­вью Христовой и таким образом предается дьяволу». По благоговению ко Гос­поду, никто не должен прикасаться руками к тому, что было предано «анафеме» или посвящено Богу. И также тот, кто отделен Богом или Церковью, становит­ся «посвященным», отданным дьяволу. Никто не смеет с таким общаться, а наоборот, все верные отстраняются от него. В заключении и та, и другая анафе­мы (т. е. то, что отделено) отличаются между собой в том смысле, что одна посвящена Богу, а другая предана дьяволу, и поэтому они противоположны.
Прошлым летом Вы нам лично сказали, что архиереи великолепно пони­мали, что они сделали, провозгласив анафему, и что всякое ограничение смысла этой анафемы устранено. Вы то же подтвердили Вашим объяснением анафе­мы, напечатанным в 1984 году, где Вы заявляете, что «дальнейшая духовная судьба всех поместных церквей в лоне Вселенской Православной Церкви бу­дет зависеть от принятия этой анафемы».
Ваша новая интерпретация этой страшной анафемы, в которой определя­ется ересь без еретиков, напоминает нам о юмористической карикатуре, напе­чатанной несколько лет тому назад в одной греческой газете. На рисунке изоб­ражается некий епископ, провозглашающий анафемы и проклятия, вылетаю­щие из его рта в виде маленьких черных птиц; но т. к. им не было места, где сесть, они возвращаются и садятся на его голову.2
Заявляя, что анафема анонимна, т. е. что нет еретиков, разве Вы этим не оправдываете сослужения, которые Владыка Антоний разрешает с его благо­словения с другими поместными Церквами, и которые как факт совершаются им самим и его священниками в Западной Европе? Неужели Вы не боитесь, что последствия этой анафемы падут на всех нас? Вы говорите: «Если кто-либо из нашего духовенства, по икономии, и посягнул на это сослужение...» Однако Св. Марк Ефесский сказал, что по вопросам догматическим иконо­мии не существует. И здесь икономия не применима, так как духовенство, ко­торому Владыка Антоний позволяет сослужить «по икономии» с экумениче­ским духовенством, ни в коей мере не изменяет мнение и поведение экумени­ческого духовенства. И, как следствие, некоторые из верных глубоко смущены, особенно те, кто знаком с трудами приснопамятного Митрополита Филарета и Архиепископа Виталия Канадского.
В конце концов, сослужениями с духовенством церквей, которые Вы назы­ваете «официальными», Владыка Антоний выпрашивает признания от этих Церквей. Эти же Церкви, без исключения, смотрят на нас как на раскольни­ков, а на Московскую патриархию как на каноническую, и на ее Патриарха Пимена как на законного. Так мы ослабляем наше свидетельство и оправды­ваем тех, кто обвиняет нас в том, что мы в «политическом расколе».
«Помышляю, яко во днех древних», — как говорит Псалмопевец, когда мы читали с воодушевлением послания Архиепископа Канадского.3
В Вашем письме о календаре Вы писали, что Синод вместе с ересью эку­менизма осуждал и изменение календаря (ересь экуменизма и была причиной изменения), «как не имеющее ничего общего с учением Вселенской Церкви».
В Вашем докладе 1969 года Вы призывали членов нашей Церкви «не при­нуждаться к какому-либо схоластическому экуменизму, проникшему в наше сознание», и Вы предсказывали, что «антихрист будет председательствовать в Объединенных Нациях4 и в Мировом Совете Церквей, хотя по духу он будет ближе к Мировому Совету Церквей». Два или три года тому назад в одной из статей Вы писали: «Церковь говорит: "Ни лобзания Ти дам, яко Иуда". Тем самым Она предупреждает нас, что тот, кто следует неправославной мысли или искаженному христианскому учению, немедленно предает Христа, по­добно Иуде, и присоединяется к стану врагов Божиих».
Наконец, в Вашей замечательной статье «Апокалипсис нашего времени», зачитанной Вами архиереям Синода, Вы заявили, что время духовной дипло­матии окончилось: «Мы теперь живем во время великого выбора... когда бу­дет задан роковой вопрос, и каждая душа человека затрепещет, будет взвол­нована и потрясена до основания и будет принуждена сделать неизбежный выбор. Не будет больше места для духовной нейтральности, невозможно бу­дет оставаться, так сказать, за кулисами, невозможно будет духовно ускольз­нуть, избежать, спрятаться; все будет найдено, все изгонится из призраков, из темнейших уголков, и этим кончится духовная дипломатия временного ней­тралитета. Выбор простой и ясный: свет или тьма, Христос или Велиар».
Вы также прибавили: «Мы будем свидетелями удивительных трансформа­ций в людях». И ныне мы больше не узнаем в Митрополите Виталии прежне­го Архиепископа Виталия (которого мы знали), будто Вы «переменили Ваш духовный лик», по Вашим же словам.
Мы вместе с нашими прихожанами желаем оставаться верными святооте­ческому пониманию анафемы и икономии и также Вашему собственному преж­нему толкованию, подобному тому, какое имел приснопамятный Митрополит Филарет. Поэтому мы обращаемся к Вам с вопросом: осуждаете ли Вы цирку­ляр Архиепископа Антония, который разрешает с его благословения сослужения с новостильниками и экуменистами?
Ради мира нашей души и совести мы надеемся на разъяснения от Вас. Мы продолжаем усердно молиться за Вас и любить Вас, как и прежде. Мы целуем Вашу десницу и испрашиваем Вашего архипастырского благословения.
Архимандрит Амвросий
Иеромонах Иосиф
Иерей Патрикий
___________________________________________

1 Текст писем печатается по: Воздвижение № 10-11 (30-31) (1999) 16-22.
2 Эта известная карикатура изображала новостильного епископа, бросающего несправедливые прещения против старостильников.
3 По смыслу здесь, скорее всего, следовало бы перевести: «Помянух дни древния» (Пс. 142:5), т. е. «вспомнил я прежние дни».
4 Имеется в виду ООН.